Иван Клейменов: «Новая фотография, это – я»
На вопросы ответил Иван Клейменов.
– Бывают фотографы гламурные, бывают семейные, свадебные. Вы – какой фотограф?
– Я себя, на самом деле, вообще стараюсь фотографом не называть. Это слово сейчас слишком опошлено. Мне хотелось бы быть фотожурналистом, документальным фотографом. Ну а пока, я – репортажник в большей степени.
– Документальный фотограф? Сложно будет найти работу?
– Зато к этому лежит душа.
– Будет ли документальная фотография приносить деньги?
– Хотелось бы, чтобы это был заработок.
– Рассчитываете на карьеру в фотоагентстве?
– Да, фотоагентства, это моя цель.
– Я посмотрел, Вы постите свои снимки на DeviantArt’е…
– Я туда, на самом деле, очень давно не заходил, не обновлял года два.
– Надоело, или не было реакции?
– Ни то, ни другое. Просто Девиант заточен на какие-то одиночные и «артовые» фотографии, а когда у меня пошел мотив репортажной фотографии, стало все сложнее отбирать по одному-два кадра для выкладки. Хотя хотелось бы, конечно. Ну и все меньше стал снимать для себя, одиночных фотографий, и выкладывать тоже, соответственно.
– Где Вы сейчас работаете в Екатеринбурге?
– Сейчас я работаю на портале Weburg.
– Один заказчик, или еще есть?
– Нет, у меня время от времени бывают какие-то одиночные заказы, клиенты, но это – непостоянные заработки. Постоянные – это работа на Вебурге.
– На презентации «Рыжие на продажу» гости заинтересовалась работами, спрашивали, делаете ли Вы коммерческие сессии. И Вы достаточно жестко сказали, что нет.
– Нет, я никогда не стал бы заниматься тем, что мне настолько не интересно. Я один раз в жизни снимал фотосессию с одной интересной девочкой. Мы снимали совершенно бесплатно, с другом, просто чтобы понять, сможем ли мы что-нибудь подобное сделать. Смогли, я был доволен результатом. И вот, с тех пор прошло два года, больше ничего подобного не делал.
– С точки зрения екатеринбургского фотографа, предложение сделать коммерческую фотосессию и лестно, и престижно.
– Мне не кажется это лестным и престижным.
– Что может быть более престижным для фотографа, нежели продажа своего труда?
– Для меня продажа, на самом деле, никогда не стояла на первом месте.
– А что на первом месте?
– На первом месте личная заинтересованность в результате, гордость за него.
– На какую технику предпочитаете снимать?
– Я снимаю на Canon EOS 5D, просто потому, что это моя первая серьезная камера, а раз объективы и прочее уже есть для него, то я и пленку взял Canon EOS 30. Но психологически я не привязан к этому бренду, мне много разной техники нравится. Ещё на пленочную мыльницу из детства, Olympus Mju, снова стал снимать.
– Что попадает на пленку?
– Вот именно то, что не входит в рамки работы, я и снимаю на пленку, для себя.
На днях, к примеру, у меня была коммерческая съемка в Нижнем Тагиле. Неподалёку, в Ледовом дворце, проходили хоккейные матчи детей-юниоров, двенадцатилетних. Когда у меня выдалось два часа перерыва, я просто пошел туда и отснимал половину пленки. И мне это очень-очень заинтересовало. Я загорелся идеей в будущем снять что-нибудь подобное, про взросление через такой жесткий спорт.
– Конкуренция в репортажной фотографии серьезная. Что должен делать молодой фотограф, чтобы войти на рынок, всех раздвинуть и получать свои деньги?
– На мой взгляд, здесь две составляющие основные. Первая – действительно уметь снимать. Вторая – не упускать момент. Я просто в нужный момент отвечал на нужные предложения.
– Какая у Вас сейчас загрузка?
– Последние пару месяцев у меня не очень много работы. Обычно я снимаю кучу маленьких репортажей для «Вебурга», за относительно небольшие деньги. Но мне это на самом деле интересно.
Летом, событий, достойных для съемки, не так много, и мне достаточно раз в неделю-две сделать большую съемку за хорошие деньги, а все остальное время посвящать каким-то личным делам. Сейчас вот я занят тем, что собираю портфолио для поступления.
– Там уже вопрос решен?
– Нет, там в любом случае будет конкурс. Я приеду, покажу работы, пообщаюсь с людьми, посмотрю на их реакцию.
– А где Вы учились? Самообучение или фотошкола?
– Я никогда не был ни в какой фотошколе. Я в свое время учился в художественной школе, потом оттуда ушел, поняв, что не могу рисовать вообще, слишком тяжелая рука для этого. Какое-то время прошло, и у меня, практически случайно, оказался в руках фотоаппарат. Я начал снимать, у меня стало получаться, художественные навыки все равно никуда не делись. Композицию, на мой взгляд, чувствую.
– Техническая сторона достаточно сложная…
– Техническая сторона никогда не была для меня сложной, я довольно быстро в ней разобрался.
– На кого из фотографов Вы ориентируетесь? Чьи работы ближе по духу, по стилю?
– Идеалом для меня, как и, думаю, для любого хорошего репортажника, служат фотографы Magnum. Даже для проекта про «Рыжих» я вдохновлялся стрит-проектом одного из них, Брюса Гилдена.
– Мы так плавно вернулись к «Рыжим»… Почему Вы согласились делать этот проект? Проект рискованный, эпатажный. Могло и не выстрелить.
– Да, мне до сих пор кажется, что может стрельнуть, а может и не стрельнуть.
– Уже стрельнуло, с точки зрения эпатажа, хотя бы. Осталась только продажа. Даже чисто символическая покупка нескольких работ будет для нашего города определенным событием.
– Да. Я согласился потому, что Настя Пилецкая, она талантливый человек в своей работе кураторской. Она мне предложила такую идею, я решил, что отказываться просто глупо. Летом, когда других дел практически нет, не жалко потратить почти полтора месяца на подобный проект.
Начинали мы просто с какой-то базовой идеи, стрит-луков. Мне это стало интересно – раз прозвучало слово «стрит», значит нужно делать ближе к стритовой фотографии, ближе к тому же Брюсу Гилдену, который просто ходит по улицам Нью-Йорка и фотографирует людей в лоб, и таким образом делает потрясающие снимки. Я решил что-то подобное снять.
– В Екатеринбурге есть стрит-фотография?
– На самом деле, у меня во френд-ленте есть несколько русских, которые уехали в Америку и там снимают стритовые фотографии очень хорошие.
– Это американская эстетика. В принципе, все у кого есть френд-лента фотографов, там всегда найдется западное хорошее стрит-фото. У нас есть в Екатеринбурге стрит-фото?
– Как такового, четко оформленного, нет. С другой стороны, я не думаю, что у стрит-фото вообще есть четко выраженные границы. Есть, естественно, школы – европейская, американская. Есть даже российская школа, со своей, не очень близкой мне эстетикой. Но при всем при этом, любой может выйти на улицу, снять случайного прохожего и это будет стрит-фотографией.
– Стрит-фотография – некоммерческая. Фотограф снимает на улице репортажи по работе, а потом идет снимать там же на улице, но для души?
– Нет. Просто когда я иду по улице и вижу какой-то кадр, и у меня есть с собой фотоаппарат, я не могу его не сделать. Можно сказать, зуд.
– Можете отметить фотографов, кто увлечен стрит-фотографией?
– Был конкурс «Портрет в городской среде» и я заметил, что есть люди, которые этим занимаются, которым это интересно. В комментариях к «Рыжим», до открытия, когда мы сказали, что вдохновляемся стрит-фото, появились люди, которые стали говорить, что никакого стрит-фото не будет и быть не может, потому что у нас его никто не снимает и снимать не умеет. Но если зайти к этим самым людям на странички, выяснится, что они действительно что-то подобное снимают и у них даже неплохо получается.
– Есть несколько поколений фотографов. Опытные фотографы, которым сейчас за 30 лет, за 40. Те, кто начинали фотобизнес в городе. И есть молодые фотографы, которым сейчас 20-25. Существуют принципиальные различия между поколениями, по картинке, по характеру съемки?
– Есть молодые люди, которые начинают снимать также, как и «старые» фотографы. И ничем не выделяются. А есть фотографы молодые, которые не оглядываются назад и делают совсем новую фотографию.
– А что такое «новая фотография»? «Старая фотография», «новая фотография». Что значит, делать «новую фотографию»?
– Мне кажется, об этом еще рано говорить, это еще формируется.
– Раз говорят, значит, есть. Что это такое? Какие признаки, взгляды, подходы? Чем отличается?
– Надо подумать, вопрос фундаментальный.
– «Думающий фотограф», да. Вот смотришь на фотографию, сделанную «думающим фотографом», и иногда трудно понять, чем по картинке она отличается от снимка «не-думающего фотографа». Хорошо. Есть такое понятие, «модный фотограф». В Вашем понимании, кто такой модный и востребованный фотограф?
– Это в любом случае человек, который снимает в той или иной степени конъюнктурные работы. Работы, которые требует публика. Он и снимает, нарочно или нет, то, что нужно этой публике. Именно за счет этого, как мне кажется, набирается основная популярность.
Но я не считаю, что нужно стремиться быть модным фотографом, быть популярным. Надо снимать то, что нравится самому, как ты чувствуешь, как ты видишь. Это неважно, в каком именно виде ты это делаешь. Можешь снимать как угодно, начиная от ретро в стиле 60-х, полароида, и заканчивая документальной фотографией 90-х – 00-х и быть при этом востребованным. Просто надо понимать, что именно хочешь ты, и чего хотят люди.
– Можно быть хорошим фотографом, иметь огромное количество друзей. Они смотрят, хвалят, «лайкают». Но это не капитализируется. Что есть плохого в заказе, когда работы не доставляют эстетического и творческого удовольствия, но, тем не менее, пополняют счет?
– На самом деле, это сделка с совестью. Кто-то может на нее пойти, кто-то не может. Если я стремлюсь на какую-то новую площадку, где есть гранты на документальную фотографию, то зачем мне все эти свадьбы, фотосессии и прочее все-на-свете?
– То есть, Вы не видите себя клиентским фотографом?
– Я не видел никогда себя, и не буду видеть работающим на клиентуру. Я, конечно, уважаю заказчика, его мнение. Когда у меня есть коммерческие съемки, я могу работать по техзаданию. Но при всем при этом, я просто не соглашусь снимать то, что мне совсем не интересно.
Через 20 минут после интервью мне пришла смс-ка от Ивана: «Новая фотография, это – я».
Короткий URL: https://photoekb.ru/?p=2972
[...] Клейменов (мое интервью с ним можно вспомнить вот тут) представил серию фотографий для группы Alpha-Beta и [...]