Дом Лавкрафта в «Марте»
Почти 50 выставок, около 60 публикаций в СМИ, специализирующихся на фотографии и искусстве, — вот актив Джима Казаньяна (Jim Kazanjian). Фотоцентр «Март» включил его работы в выставку «Призрачный дом», посмотреть которую можно до середины мая. Формально произведения Казаньяна можно назвать архитектурными фотоколлажами, но это только формально.
На самом деле, мы видим предельно детализированную реконструкцию архитектурных объектов, которые могли существовать во вселенной, созданной Лавкрафтом и его предшественниками и последователями.
«Идея древнего, отвратительного зла, зимующего в глубоком космосе, просто слишком очаровательна», — рассуждал Джим Казаньян.
Если мы рассмотрим миры Г. Ф. Лавкрафта как отправную точку для понимания произведений Казаньяна, то мы увидим: иногда художник более «лавкрафтен», чем сам писатель.
Дом, наполненный непостижимым ужасом, дом, скрывающий в себе жуткие и смертельные тайны — одна из постоянных локаций Лавкрафта. В доме могут храниться древние и ужасные книги, одно прикосновение к которым делает человека изгоем в нормальной жизни, в доме могут жить странные существа, которые вольны сделать все что угодно с человеком в угоду своим кровавым ритуалам. Дом — прибежище пришельцев из других измерений, существ, которых надо скрыть от посторонних глаз. Кроме этого, дом ещё и пространство, в котором разворачивается цепь трагических событий.
«Примечательно, что самыми зловещими оказываются именно маленькие, обычно некрашеные деревянные домики, стоящие поодаль от проезжих дорог, обычно притулившиеся на влажном, поросшем травой склоне, или прислонившиеся к какому-нибудь гигантскому обнажившемуся пласту каменной породы. Двести, а то и более того лет назад они уже стояли там, покосившиеся и приземистые, и вьющиеся растения ползли по их стенам, а деревья вздымали и раскидывали над их крышами свои ветви. Сейчас же они, пребывая под охраной темных пологов тени, почти невидимы за буйным, неукротимым покровом зелени; однако их окна с узенькими, облупившимися рамами по-прежнему тревожно поглядывают на вас, изредка словно подмигивая и маня к себе сквозь пелену вечного оцепенения, которое притупляет воспоминания о леденящих душу вещах и событиях, и тем самым защищает разум перед неизбежным помешательством».
Г.Ф.Лавкрафт «Картина в доме»
Архитектура дома, его внутренняя организация, его интерьер, всё призвано пробудить изначальный страх перед его обитателями. Нахождение в доме — испытание для рассудка человека, каким бы смелым и сильным духом он сам себе ни казался. Но оказаться внутри — следующий этап, дом начинал сводить с ума еще на стадии знакомства, в тот момент, когда человек только увидел его. Неслучайно Лавкрафт часто детально описывал свои дома «от и до», «помогая» читателю найти верный путь в подсознательные страхи (например, рассказ «Заброшенный дом»).
Кроме того, что ужасные существа могли жить и прятаться в самом доме, он еще был и порталом, через который в наше измерение могли прорваться самые жуткие и отвратительные твари, такие как гончие Тиндалоса (впервые появились в рассказе Фрэнка Белкнапа Лонга и потом упомянуты Лавкрафтом в рассказе «Шепчущий во тьме».) Углы дома (измерения и архитектура) — есть двери между пространствами. Вообще, визуальные константы — углы между плоскостями дома — еще одна категория, которой оперирует Лавкрафт.
«Комната Джилмена представляла собою помещение довольно внушительных размеров и имела при этом весьма необычную форму: северная ее стена имела явный наклон внутрь, к северу же был скошен и низкий потолок… с течением времени интерес Джилмена к тому, что могли скрывать необычная стена и потолок его новой комнаты, только возрастал — он начал думать, что величина угла между ними может иметь некий математический смысл, дающий ключ к разгадке того, для чего они были предназначены».
Г. Ф. Лавкрафт, «Сны в ведьмином доме».
То есть во вселенной Лавкрафта огромное значение имела архитектура дома, его конструкция — то, что уже потом трансформировалось в его облик, и в то, что мог видеть человек. Собственно, подобное относится и к домам из произведений английской готики, Эдгара По, Диккенса.
Первый удар по рассудку, первый момент встречи с непостижимым и ужасным — когда человек увидел дом снаружи, перед тем, как войти.
Знакомство с домом, понимание сути того, что находится внутри, степень опасности и необходимой реакции — падать замертво, сходить с ума или уносить ноги — происходит на иррациональном уровне, исходя из конструкции, архитектуры и места, где дом обнаружен.
У Лавкрафта (и не только у него) есть еще один прием: очень часто его герой успевал зарисовать либо описать словами монстра, предмет или ландшафт перед потерей рассудка. Подобные записки и наброски являются важнейшей составляющей документирования реальности.
Поэтому настоящим поклонникам Джима Казаньяна следует воспринимать его работы как «рисунок с натуры», как фотографию, собранную из тысяч кусочков изображений по памяти. Фотографии настолько реалистичны, что называть их формально коллажами не только не хочется, но и непростительно по отношению к вечным ценностям мифов Ктулху.
Собственный дом, который разбудит индивидуальные страхи и активирует архетипы, найдется для каждого. Художник оперирует всеми стихиями, материалами и временными пересечениями, где стимпанк соседствует с телевизионными антеннами и Сфинксом.
Jim Kazanjian
Но изучая фотографии, не стоит забывать про веру в то, что углы и плоскости — это порталы для своих и чужих демонов. Вдруг прорвутся.
Jim Kazanjian
Сайт фотографа: http://www.kazanjian.net/.
Подробный и интересный материал по теме: https://placesjournal.org/article/the-corner-of-lovecraft-and-ballard/.
Короткий URL: https://photoekb.ru/?p=10437
(Еще не оценили)
Loading ...
Написал 
Loading ...
